Ян Каганов. «Ностальжи»

— Сынок, сейчас вашему классу будут вручать аттестаты зрелости, так ты вставай и иди, когда позовут Игоря Кузнецова.

— Это я?

— Да. Запомни: не Шпигеля, а Кузнецова.

— А почему я Кузнецов?

— Ты перешел на мамину фамилию.

— Но мамина девичья фамилия Шпигельман!

— Правильно, по своему отцу, твоему деду, она Шпигельман, но по матери…

— Шпигельберг!

— Верно, твоя бабушка по отцу Шпигельберг, но она Кузнецова по матери, стало быть, по твоей покойной прабабушке.

Понял? Бабушка и мама уже получили новые паспорта на Кузнецовых, завтра мы пойдем и тебе менять паспорт и комсомольский билет на фамилию Кузнецов.

— А комсомольская характеристика из школы? Она же написана на Шпигеля!

— Она уже переписана на Кузнецова.

— Это что, для поступления в институт?

— Да, сынок, набор Шпигелей в этом году уже закончен, будем пробиваться Кузнецовыми. О, тебя зовут за аттестатом!

— Слово предоставляется нашему лучшему ученику, золотому медалисту Игорю Кузнецову!

— Спасибо за все родной школе, учителям, директору, любимой комсомольской организации, и, конечно, моим родителям, Абраму Львовичу и Фаине Исааковне… Кхм, Кузнецовым!

Через пять лет.

— Сынок, поздравляю! Последний экзамен позади. Скоро ты получишь диплом.

— Да, папа.

— Тебя же, вроде, собирались оставлять на кафедре.

— А почему бы и нет? У меня красный диплом, я комсорг института, кандидат в члены КПСС.

— М-да… В общем, планы поменялись. Ты получишь диплом на фамилию Шпигель.

— Но почему?!

— Мы уезжаем в Америку. Бабушка уже получила новый паспорт на старую фамилию Шпигельберг, мама — на Шпигельман. Теперь твоя очередь.

— Но зачем все эти сложности?

— Квота на жертв советского режима по фамилии Кузнецов закончилась, а Шпигели пока еще проскакивают.

Главное — не забудь на интервью в посольстве рассказать, как тебя заставляли вступать в партию и скрывать свое еврейское происхождение.

— Но, папа, это же ты поменял мне фамилию на Кузнецова.

— Вот, молодец: значит, они и меня заставили скрывать твое происхождение. Еще лучше.

— Пап, а, пап? А если в посольстве нам не поверят?

— Ничего не поделать, сынок: нам, сионистам, к трудностям не привыкать! Поедем в Израиль!